В детстве я думала, что сердце синего цвета. Оно перекачивает синюю кровь. Поэтому вены под кожей синие. Я была убеждена, что у людей разное количество пальцев на ногах, кому сколько досталось. И что старики — это просто такой вид человека. И дико боялась грома, полагая, что небо не выдерживает космоса и кусками падает на дома.
Моя первая любовь — сосед по дому с разноцветными глазами. У него всегда был с собой учебник астрономии, он знал из чего состоят насекомые.
Кульминация лета — зрелый куст малины в старом саду, когда больно, сочно, остро и вкусно одновременно. Выходишь из него с царапинами, но сытая и довольная. А из игр — закапывание в землю секретиков.
"Ты знаешь, где мой секретик? Хочешь покажу?"
Наняйка говорила: "Если хочешь, чтобы с тобой дружили во дворе, вынеси им конфеты". Я брала конфеты и съедала их сама, одна, сидя на заборе. Главное ведь подружиться с самой собой.
Папа тогда мне казался сильным высоким деревом, а мама — широкой тёплой печью. От них веяло плотной безмятежностью в мелкий цветочек. Боги же.
Как-то мальчик Саша подарил мне брошку в виде бабочки-коробочки в детском саду. Она была гладкая лакированная. Тогда я впервые ощутила разность полов. Быть девочкой — это удивляться. Быть мальчиком — это удивлять.
Сейчас я думаю, что люди стареют потому, что перестают целоваться, прыгать на кровати и верить в невозможное. С тех пор, мало что изменилось. Гром и пять пальцев на ногах — это очень красиво. А секретики мы закапываем до сих пор, но только уже не в землю.
А глубоко в свои сердце, лёгкие и селезёнку.
Валерия Лесонен
